Владислав Ценев: «Я боюсь даже представить, на что я готов»

Владислав Ценев стал стал известен после роли в первом сезоне сериала «Кухня. Война за отель» — там он сыграл Сашу. Сейчас кинорезюме актера пополнилось достаточно большими проектами: «Жить жизнь», «Медиатор», «Екатерина. Фавориты», «Красный 5», «Все ок» и «Александр I».

Нашему герою 28 лет и родом он из соседней республики — Башкортостана, а конкретно из Уфы. После неудачной попытки получить образование в УГАТУ, спустя несколько проб на актерский факультет Владислав все же поступил в РГИСИ на курс Зеланда. В его фильмографии сегодня уже больше 12 проектов. В эксклюзивном интервью для GALA Владислав Ценев рассуждает о личной жизни и популярности.

— Ты учился в авиационном институте, но достаточно резко сменил курс на актерское мастерство. Как это произошло?

— Я начал учебу в авиационном, потому что толком не понимал, чем буду заниматься. И это было, скорее, наше общее решение с родителями, потому что я правда не знал, куда мне идти. Единственным выходом был один из наших лучших авиационных вузов в моем родном городе — Уфе. И я пошел туда, хотя не имел к этому абсолютно никакого отношения: ни внутреннего желания не было, даже по знаниям я не проходил. Но, тем не менее, я поступил на платное обучение. Спустя несколько месяцев я понял, что это совершенно не мое. Я толком не учился, не ходил на пары, прогуливал не из-за какой-то лени, а просто мне не нравилась учеба. И на тот момент моя девушка, когда мне было 18 лет, сказала: «Попробуй поступить в театральный, что ты забыл в авиационном?».

Но я себя, честно, в этом не видел — это она меня сподвигла на это решение, и я стал готовиться к экзаменам: к новому ЕГЭ на следующий год, к программе для туров (экзаменационных. — GALA), стихотворения и прозу для выступлений. Следующим летом я поехал в Москву и стал пробоваться — не поступил. Потом я тоже ездил в Москву, но продолжал обучение в своем авиационном вузе. С девушкой я в итоге расстался, и подумал, что нужно все-таки попробовать поступить еще раз, потому что мне безумно понравился этот опыт. И проходит еще год: я готовлюсь к новой программе и поступаю в Петербург в театральную академию.

— Ты родом из Уфы, но на данный момент живешь в Москве. Расскажи про свою жизнь на родине и как она изменилась с приездом в столицу?

— Думаю, что ты примерно понимаешь, как выглядит мой родной город. Уфа это не какое-то захолустье, это достаточно развивающийся город, и сейчас он становится красивее, приятнее и уютнее. Но на момент моего детства это был достаточно скудненький городок. В принципе у меня было все, что мне необходимо: мои друзья, школа, семья, кино, кафе — мне всего этого хватало. Вся моя жизнь проходила в спорте с самого детства: плавание, разные единоборства, карате. В общем, много чем я занимался. Но родители видели, что я люблю петь и танцевать, но почему-то не отдавали меня в творческие кружки (хотя я их конечно не виню). Я всегда старался ставить разные сценки перед бабушками и дедушками: с трех-четырех лет я уже создавал какие-то постановки из фильмов, из песен, из клипов. Мне все это очень нравилось, но сам я инициативу не проявлял — это, наверное, было главной проблемой.

В школе я много занимался самодеятельностью, в хорошем смысле этого слова, творческой. Но толком я не учился и проводил все время в творчестве. У меня были друзья разного социального происхождения, мировоззрения — мы вместе росли и дружили. Поэтому мне нравится, что я из провинции: не москвич или петербуржец. Мне нравится, что я видел многое — для профессии это очень важно: прожить подобный опыт. Я очень благодарен этому городу, который дал мне такой бэкграунд. Ну а потом я переехал в Петербург, и просто как настоящий турист ходил и оглядывался, потому что до этого я не был толком нигде: максимум, куда мы выезжали — это Турция или Сочи. Конечно, мне было здорово! Я до сих пор считаю Питер одним из самых любимых своих городов на планете.

— Что сподвигло тебя стать актером?

— Как я уже сказал, в момент, когда моя девушка сподвигла меня на эти мысли, внутри повернулся какой-то тумблер. И я пошел за этим чувством, потому что понимал, наверное, что все, что я умею и то, что у меня хорошо получается — так это дарить впечатления, эмоции зрителю, веселить их, заставлять о чем-то задуматься. И я осознал, что могу нести смыслы: у меня есть энергия, которой нет выхода. Этот выход я как раз нашел в актерстве.

Автор фото: Дарья Егудина

Автор фото: личный архив Владислава Ценева

— Ты планируешь развиваться в других творческих профессиях?

— Да. Я, безусловно, актер. Но мне кажется, актер — это отрасль, а я чувствую себя артистом. И я обожаю петь, люблю музыку — не представляю без нее жизни, играю на музыкальных инструментах. Я без ума от танцев. Вся моя энергия выходит в эти увлечения, я себя не ограничиваю одним: «Я актер и буду только играть». У меня есть много разных хобби, где я проявляю свои таланты, потому что я ответственен за них, ведь я одарен ими еще с самого раннего детства — мне нужно их постоянно развивать, мне нужно обращать на них внимание и быть с ними в ногу.

Автор фото: Дарья Егудина

— У тебя есть роль мечты? Опиши ее.

— Я во всех интервью говорю, что мечтаю сыграть Джокера. Я стараюсь много не говорить о своих планах, потому что мечта — это в любом случае какое-то определенное действие. Если ты будешь просто сидеть и мечтать, ничего у тебя происходить не будет, а если ты будешь действовать, то мечта реализуется. Мне бы также хотелось сыграть человека с ограниченными возможностями. Это может быть кто угодно: аутист, внутренне ограниченный социопат, человек с синдромом Дауна или синдромом ДЦП. Я бы хотел создать именно такую роль. Есть прекрасное кино: называется «Моя левая нога», с Дэниелом Дэй-Льюисом, одним из моих любимых актеров. Он играет там человека с ДЦП, молодого парня, художника, который рисует только левой ногой. И если я не ошибаюсь, это реальная история. Сыграть подобное, мне кажется — это верх мастерства. Я хотел бы стремиться создавать что-то настоящее. Я ни в коем случае не хочу обидеть этих людей, а, наоборот, прочувствовать и понять их.

Автор фото: личный архив Владислава Ценева

— Один из твоих самых знаковых проектов — «Жить жизнь» о больной любви. Кажется, что твой герой Костя — самый размеренный и «структурированный» из всех. Насколько вы с ним похожи?

— Вообще не похожи. Совершенно [смеется]. Просто совершенно. Но вообще я считаю, что когда актер играет, он перевоплощается и что-то от этой роли присутствует в его личности изначально. Поэтому в персонажах ты — все равно ты. Костя — вообще не моя история. Когда я пришел на площадку, у меня был собственный разбор моего героя — я сам его срежиссировал. А потом режиссер Тёма Аксененко мне говорит: «Влад, нет, это все как-то плоско, примитивно, банально, попробуем вообще по-другому». И я ответил: «Окей, а как?» — и вот от этого «как» у меня перевернулось всё на 360 градусов. Я вообще не понимал, как можно было так придумать: Тёма на самом деле сделал моего персонажа, он меня направлял. И от того, как он меня вел, так все и создавалось, потому что я бы такого не сделал. Большое спасибо ему. Если бы у меня было еще больше времени на подготовку, тогда бы Костя получился еще объемнее, еще интереснее. Но вышло как вышло. Я не то чтобы очень доволен: что-то получилось, что-то не получилось. Но это не я. Костя — абсолютно никуда не торопящийся, структурированный: у него все по полочкам. Он одновременно находится ногами на земле, но голова у него летает в космосе, думая о том, что он может привнести в мир. А я человек пеший и наверное, чего-то жаждущий, куда-то бегущий, иногда суетящийся. На самом деле мне было тяжело играть: я помню, как Тёма на площадке говорил: «Не торопись, не суетись, дай каждому предложению через себя пройти, будь хозяином положения».

— С режиссером Артемом Аксененко ты встречаешься уже не в первом проекте. Расскажи про работу с ним.

— Я с Тёмой познакомился на пробах «Жить жизнь». Мне тогда он сразу откликнулся, потому что это не режиссер штампов. Когда ты приходишь на пробы, обычно сразу понимаешь, где режиссер сидит. Но с Тёмой такого не было: я даже не понял сразу, что это он, настолько человек был открыт. Он может говорить с тобой абсолютно прямо, ничего не скрывая. Он знает, что делает. И вот я наблюдаю за ним уже второй проект. На «Медиаторе» я понял, что Тёма знает, что хочет привнести в ту или иную картину — это сразу видно, это чувствуется на площадке. С ним было безумно комфортно работать, хотя у нас были разногласия, споры, разного рода дискуссии. Но творчески я чувствовал себя хорошо и понимал, что могу довериться человеку.

– Ты часто снимаешься в исторических сериалах и фильмах, но среди твоих последних работ – психологические драмы. В каком формате тебе больше нравится играть?

– Кстати, очень актуальный вопрос, потому что буквально вчера у меня была смена. Мы сейчас снимаем проект «Александр I» – я играю близкого друга царя, тоже биографического персонажа: его зовут Адам Чарторыйский, он поляк, министр иностранных дел. У меня до этого был проект «Екатерина», где я играл итальянца – скрипача, шпиона. Я понимаю, что в исторических проектах, на самом деле, оттачивается актерское мастерство, потому что это очень непривычно. Когда мы играли театральные сцены по Достоевскому, Толстому – нам всегда мастер говорил: «Ребята, вам как будто бы легче играть что-то историческое!». Как будто это было даже ближе к нам, чем постсоветское – оно от нас было совсем далеко. Сейчас, столкнувшись напрямую с историческими персонажами во всех этих костюмах, декорациях, интересных локациях Москвы и Петербурга, я понимаю, что очень непросто существовать в той эпохе, сложно проговорить этот текст, чтобы он был натуральным, органичным для тебя. И хочется, чтобы за всей этой красивой картинкой, костюмами, прекрасными спальнями, коридорами и колоннами находились живые люди. Потому что в то время люди делали все то же самое, что и сейчас: они курили, пили, трахались, ругались матом. Это же не просто куклы, которые общались только на интеллигентном языке, нет, ни в коем случае. Они тоже живые, просто из другого времени. И вот создать человека из другого времени – это самое сложное. Если сравнивать с психологическими драмами, то играть исторические сложнее.

– Какой проект запомнился тебе больше всего – возможно, особой атмосферой или френдли-вайбом среди коллег?

– Friendly vibe был на последнем из проектов – на «Медиаторе». Тот же самый вайб присутствовал в сериале «Жить жизнь». Это был один из самых прикольных проектов, хоть у меня там и было не очень много смен, около пяти-шести, но за эти несколько смен я многое понял. Во-первых, Люба Аксенова – замечательная артистка и замечательный человек, она очень эмпатична – с ней было максимально комфортно взаимодействовать, работать, общаться. Все было естественно, мы как-то сразу нашли общий язык. Также я снимался у Кирилла Серебренникова в прошлом году. Мы снимали в Риге, этот фильм сейчас будет выходить в Каннах, называется «Баллада об Эдичке» – The Ballad of Eddie. Там мы играли с Беном Уишоу – это актер, который исполнил главную роль в кинокартине «Парфюмер». Прекраснейший актер – на съемках тоже был какой-то абсолютно размеренный и спокойный вайб, никто никуда не торопился, мы просто создавали кино. У Кирилла Семеновича на площадке абсолютно здоровая атмосфера, когда ты понимаешь, что тебя никто не подгоняет, группа не кричит. Нет негатива, который часто бывает на площадках.

– В «Медиаторе» ты появился только в третьем сезоне – тяжело было вливаться в сформировавшийся проект?

– В этом смысле мне было не суперсложно вливаться в коллектив, потому что, во-первых, почти все актеры поменялись. Остались только Андрей Бурковский и Ира Старшенбаум в главных ролях, а все остальные только пришли в проект. Нам вообще не было сложно, мы классно взаимодействовали, общались. Не было камня преткновения.

– Многие актеры говорят о том, что учатся определенным вещам у своих героев. Можешь ли ты выделить особенных для своей души персонажей?

– Наверное, это роль Волка в «Медиаторе», а также выйдет еще одно полнометражное кино этой весной с Никитой и Соней Лебедевой – «Реплика». Мы недавно закончили съемки, но по этому проекту пока не было никакой рекламы, это тоже была одна из животрепещущих ролей. Я уже говорил в одном из интервью, что тебе приходят те роли, к которым ты готов. Видимо, я был готов к роли Волка, она ко мне пришла не просто так, потому что в ней я очень многое понял. Я очень многое понял про себя, как ни странно, хотя к этому персонажу у меня не откликается душа. Создавая его, я искал какие-то соприкосновения – и я их нашел. Что касается моего детства, у каждого свои травмы: я пробовал идти через свои болевые точки. Сергей Волков, которого я играю, очень много дал понять про себя. Есть такая фраза замечательная, которую я услышал этим летом: «Влад, тебя достаточно». Мне об этом сказали несколько людей. И тогда я вдруг перестал играть в кадре – я старался жить. Потому что я понимал, что меня уже достаточно, не нужно ничего добавлять. Просто быть собой. А вторая роль сразу «вытекла» – закончились съемки «Медиатора», и потом начался проект с Никитой Ефремовым и Соней Лебедевой – мы там три главных роли играем. В «Реплике» мой персонаж также открыл мне глаза на многое: через него я понял, что тешить свое эго – это очень плохо. Постоянно концентрироваться на нем и не замечать людей вокруг, не замечать, что ты богатый человек, ты здоров, у тебя есть деньги в кошельке, у тебя есть кров над головой, у тебя есть любимые, ты в порядке – ты счастливый человек. Если ты этого не замечаешь, тогда жизнь тебя нагибает: показывает, как нужно жить. Этот персонаж научил меня благодарности и внутреннему счастью.

Автор фото: Дарья Егудина

– Многие актеры готовы колоссально меняться для ролей – толстеть на 20 кг, сбривать волосы или обучаться с нуля игре на музыкальном инструменте. Менялся ли ты для своих проектов и на что готов ради роли?

– Я боюсь даже представить, на что готов, чтобы создать персонажа своей мечты. Я правда тебе говорю, я с детства вырос на голливудских фильмах, как и многие актеры, и западная культура мне откликается тем, что у них невероятно мощная актерская подготовка. Дэниел Дэй-Льюис, Кристиан Бэйл, Хит Леджер, Аль Пачино, Роберт Де Ниро и Марлон Брандо — это все отцы киноиндустрии, и по факту они мои коллеги, мне хочется так их называть. Я стремлюсь к такой подготовке. Но это зависит не только от тебя, а еще и от уровня индустрии. Сейчас наша индустрия пока не может поддержать ту ступень актерской подготовки, да и всей команды в целом, когда можно подолгу готовиться к роли. Например, Дэниел Дэй-Льюис несколько месяцев работал мясником для фильма «Банда Нью-Йорка», чтобы почувствовать себя в этой роли, понимать, как это все делается. Еще он как-то раз уехал жить на остров: у него не было ни телефона, ни аптечки — этот человек отдаётся своей роли на миллион процентов. Мне хочется подходить также к своим ролям, поэтому я возвращаюсь к тому, о чем ты меня спросила. Я боюсь представить, насколько я готов. Меня недавно спросили в интервью одном: «Влад, представим, вот зовёт тебя твой любимый режиссёр какой-нибудь в кино и на определенную роль. Готов ли ты ради этой роли выбить себе зубы?». Я ответил, что да. Понятно, сейчас уже есть грим и прочее, но мне хочется отдаваться, создавать, меняться ради ролей. И я думаю, что иду этому.

— Ты дебютировал в сериале «Кухня. Война за отель». Как ты воспринимаешь этот проект спустя время?

— Я отношусь к нему с очень большим теплом и благодарностью, потому что это один из тех проектов, который «наточил» меня как актера. Играть комедию искренне и по-настоящему очень непросто. Меня бросили как котенка в океан, потому что это были мои первые съемки и первая главная роль, было действительно сложно. Я очень благодарен Дмитрию Назарову и Дмитрию Нагиеву за то, что они направляли меня и помогали во время съемок. Я приходил со школы в 16-15 лет, включал телевизор и смотрел «Кухню» — это был один из моих самых любимых сериалов. Во-первых, это никакая не адаптация — это наш сериал с самого фундамента. И все, что там придумано, это все наше. Я очень любил это кино, а потом меня утверждают на главную роль, и я подумал: «Что? Так бывает?».

— Чем, по твоему мнению, обусловлена популярность актеров, попавших в «волну успеха» после первого проекта — удача или все же впечатляющая актерская игра?

— У меня не было волны успеха. После премьеры «Кухни» я понял, что я не выстрелил. Мне хотелось себе сказать: «Влад, расслабься, тебе еще нужно поработать». И мне это даже больше нравится, потому что это путь к трушности и андеграундности. За эти четыре года у меня правда много чего происходило в жизни и меня это закалило. Я стал ощущать себя не мальчиком, а именно мужчиной. Это время мне было необходимо. После сериала «Кухня. Война за отель» я работал курьером: носил пиццу, цветы, гулял с собаками за деньги. На самом деле у меня много чего интересного происходило, и жизнь меня знатно «покидала» в хорошем смысле этого слова. Не было каких-то суровых последствий и горького опыта, но в «волну успеха» я не попал. Но после «Жить жизнь» все пошло в гору — я стал жить свою жизнь. И вот только сейчас я пожинаю свои плоды, которые я посеял еще несколько лет назад.

— А если говорить о сериале «Слово пацана», там многим сопутствовала удача или же впечатляющая игра?

— Я посмотрел «Слово пацана», ничего там впечатляющего нет. И это, безусловно, мощнейшая реклама — пиар тут сыграл огромное значение. Есть сотни других классных актеров, которые намного богаче, намного многограннее, разностороннее, интереснее и талантливее, чем эти ребята. Да, тут вопрос удачи: актеры попали в воронку. Теперь жизнь будет их проверять, готовы ли они создавать что-то дальше. Вот посмотрим, что будет происходить в их карьере, они совсем молодые. Жизнь расставит все по своим местам. Я думаю, что успех, это эфемерная штука. Это люди придумали: «Вау, у него миллион подписчиков, он такой классный». Господи, и что? Какое это имеет отношение к актерскому ремеслу? Интересно, Дэниела Дей-Льюиса, Аль Пачино и Кристиана Бейла волнует, сколько у них подписчиков в социальных сетях? Я вот тоже в последнее время думал удалить свою страницу, потому что это дофаминовая яма. Я стал за собой это замечать, что я провожу в нем много времени по работе, но понимаю, что это все поверхностно — это не настоящая картинка. Сейчас век социальных сетей, когда ты просто обязан их вести, показывать себя своим поклонникам. Возможно, в будущем я от них и откажусь.

Автор фото: Анна Наумова

— Как думаешь, можешь ли ты столкнуться со звездной болезнью?

— Я не хочу загадывать. Ты задаешь этот вопрос сегодняшнему Владу. В этом возрасте и состоянии я тебе отвечу, что нет. Не знаю, что будет дальше. Я чувствую, а меня чуйка очень редко подводит, что звездная болезнь мне не так грозит или совсем не грозит. Она же зависит от отношения к людям и к профессии. И я чувствую, что наделен определенными качествами и не позволю захватить себя звездной болезни. Да и успех я набираю постепенно, маленькими шажочками. Сейчас я чувствую, что я стою на ногах, и я готов к большим свершениям.

— Каким ты видишь свой 2024 год?

— Я не очень хочу делиться своими планами. Есть очень много творческих целей, но я не стараюсь куда-то бежать, хотя и хочется все успеть, потому что ты не знаешь, что будет завтра.

— Расскажи про свою личную жизнь. Насколько актеру тяжело ее строить?

— Про свою личную жизнь сейчас тоже не очень хочу говорить, но мне нравится, как идет наше с тобой интервью. Фраза о том, что ты должен чем-то жертвовать — сплошной штамп. Мне кажется, это индивидуально, и нельзя всех под одну гребенку грести. Кому-то классно находиться в отношениях в браке, с детьми, и от этого человек еще больше «летит на ракете» и создает себя, у него все получается. А есть люди, которых личная жизнь тяготит, они чувствуют, что деградируют, не двигаются — они не могут быть в отношениях или браке. Я чувствую, что я семейный человек, безусловно. То есть я хочу детей, жену, и я всегда рос в полноценной семье, чему я безумно благодарен. Просто сейчас у меня период, когда я изучаю себя и нахожусь наедине с собой. Мне очень интересно находиться в одиночестве, потому что его толком никогда и не было. Мне классно наедине с собой. Мне кажется, это очень важно, чтобы ты не заполнял пустые дыры кем-то. Во всем вообще должен быть баланс и гармония.