Денис Шведов: «Алекно преодолел какие-то невероятные испытания»

8 мая в прокат вышел фильм «Финал» – картина про историческую победу наших волейболистов на Олимпиаде в Лондоне в 2012 году. Актер Денис Шведов здесь играет главную роль – тренера российской сборной Владимира Алекно. Тот исторический матч помнит вся страна. Идея сохранить его в сознании нынешнего поколения, а особенно молодежи, принадлежит депутату Государственной думы и меценату Иреку Богуславскому.  

С разговора об этом фильме мы и начали наше эксклюзивное интервью с Денисом Шведовым.

– Конечно, сначала хочется побольше узнать у вас про «Финал». До съемок этого фильма вы увлекались волейболом?

– Нет. Вообще, это был для меня какой-то очень далекий вид спорта. Потом я выяснил, что он второй по популярности. Вы знали?

– Нет, я тоже думал, где-то третий-четвертый.

– Нет, футбол, волейбол, потом хоккей и всё остальное.

– То есть тот самый финал в прямом эфире вы не смотрели?

– Нет. Я помню про этот матч, потому что мы победили, но потом про это совершенно забыл.

Автор фото: Павел Хацаюк / ИД «Вечерняя Казань»

– GALA была на премьере «Финала» в Москве. Владимир Алекно (что он говорит о премьере, можно прочитать тут), которого вы играете, рассказал нам, что при подготовке к роли вы встречались. Какие у вас остались впечатления от общения с ним?

– Ох… Он совершил, для меня, внутренние подвиги, преодолел какие-то невероятные испытания. И это для меня самое главное – отсюда такой масштаб личности. Я помню впечатления от харизмы Владимира Романовича. Да, понятно, что он большой физически, но он входит в ресторан, садится, и ты понимаешь, что человек столько прожил, столько повидал. Он невероятный. Я это очень хорошо улавливаю в людях, когда сталкиваюсь, например, с какими-то бывшими военными. Когда видишь и понимаешь, что человек – глыба внутри. Вот такое подобное ощущение от Владимира Романовича.

– А после фильма уже получили какой-то отзыв от Алекно?

– Нет еще. Сейчас такое время, что его дергают туда-сюда, еще День Победы. Я представляю, ему не до этого. Потом, надеюсь, он скажет, как ему.

– Отдельно хочу спросить про работу с Юрием Быковым (интервью с ним можете прочитать тут). У вас с ним сейчас пять совместных проектов, вы называете его близким человеком, другом. У вас эта химия сразу случилась?

– Когда вы начинает работать с каким-то режиссером, в первую очередь он выбирает вас не потому, что вы что-то умеете невероятное, а ему комфортно с вами как с человеком. Ему надо провести три месяца и попытаться вас не убить. Это самое главное. Наверное, конечно, какие-то, скажем так, химические элементы между нами возникли с самого начала, но потом это все только развивалось и потом переросло в какое-то товарищество, уважение, дружбу.

– Еще хочется узнать поподробнее про съемки «Майора». Когда я записывал интервью с Быковым, он рассказал, что половину фильма снимали на его деньги, оператор был просто с фотоаппаратом, бюджет минимальный. Каково было вообще сниматься в таком инди-фильме?

– Это же еще тогда его становление происходило, поэтому… Ну да, окей, первый опыт был классный. Чувствовалось, что в этом есть нечто, и искусство, и при этом мы уже съездили на «Кинотавр». Я понимаю, что у нас есть возможность как-то еще, наверное, заявить о себе. Тогда ни я, ни Юра особо не знали, как вообще это всё происходит, что такое кино, что такое киномир. Поэтому мы просто хотели заявить о себе, вот и пробовали.

Автор фото: соцсети Дениса Шведова

– Быков говорил, что, по его мнению, вас используют в одном и том же качестве в большинстве проектов, а вы намного более тонкий артист. Что вы про это думаете?

– Про амплуа – да, используют, и что поделать? Кто-то должен играть Ромео, кто-то должен играть Отелло, тут ничего не попишешь. Конечно, есть внутреннее желание какое-то, особенно когда смотришь примеры наших западных коллег, которые играют совершенно противоположные их характеру роли. Ты такой: «Подожди, я же вроде тоже так могу. Я понимаю, как это, как, по крайней мере, к этому подойти. И почему нет?» Дальше вопрос к продюсерам.

– Ваш последний с Быковым совместный проект вышел аж 7 лет назад, это фильм «Завод». Почему такой большой перерыв? И есть ли надежды, что мы скоро увидим вас в его проекте?

– Да, мы должны были с Юрой… Ну как? Я приходил к нему, мы делали пробы на его новую нетленку. Но по производственным причинам мы не успели в сезон. Эта история зависит от погоды. Поэтому, видимо, это в следующем году.

– То есть мы ожидаем?

– Может быть, да. Юра непредсказуемый человек, все возможно.

Автор фото: Павел Хацаюк/GALA

– Кстати, насчет западных коллег. Вы же еще актёр дубляжа. А было у вас такое, что озвучиваете зарубежные фильмы, сериалы и появляется профессиональная зависть, что не вы снимаетесь в этом проекте?

– Во время озвучания, наверное, нет, такого не случалось. Ну, например, у Хоакина Феникса есть фильм «Не волнуйся, он далеко не уйдет». Где он играет парализованного на инвалидной коляске. И вот эта работа совершенно не похожа, как мне кажется, на какие-то привычные роли Феникса, когда он играет персонажа с каким-то надрывом, травмой. Там тоже это есть, но главное другое, что там человек через весь фильм приходит к пониманию, как он жил и как жить надо. Мне кажется, это еще блестящая режиссура.

– Вы сейчас рассказываете, и сериал «Бывшие» сразу в голове. Что-то похожее там, ваш герой со дна пытается выплыть наружу.

– Тоже, да. Но вы когда посмотрите то кино, там у человека вообще другие эмоции…

– Вы еще снялись в короткометражке «Рыцарь крапивного ордена». Очень редко бывает, когда актер вашей востребованности соглашается на такие маленькие проекты. Расскажите, почему вообще согласились? 

– Всё просто. Сценарий. Получилось еще так, что они смогли подстроиться. Потому что чаще всего звонят и говорят: «Вы можете вот в эти сроки?» – «Уже нет». Они просто смогли подстроиться под мой график. Очень классно была организована группа и сценарий.

– Вас не смущало, что это короткометражный фильм?

– Вообще нет. А как им по-другому? Никто же не рождается сразу с бицепсами или как [Александр] Овечкин сейчас (в этом сезоне российский хоккеист превзошел рекорд Уэйна Гретцки и опередил канадца по голам за карьеру в регулярных чемпионатах. – GALA). Все проходят какой-то путь.

– Недавно вышел сериал с вами в главной роли – «Танго на осколках», где вы учились танцевать. Очень интересно, а вы после съемок когда-нибудь еще применяли этот навык? Может, с супругой танцевали?

– Я вообще учился до этого танцевать. Единственное, что танго оказалось самым сложным танцем в смысле передачи чувств. Танго вообще выстраивается не исходя из того, как ты умеешь двигаться и какие па знаешь, а из того, насколько ты эмпатичен и как ты чувствуешь свою партнёршу. Потому что куда ты ей даёшь импульс, вот туда и идёт движение. А это ежесекундно рождается, что самое сложное.

С женой ещё не удалось потанцевать, но впечатления от этого опыта остались. Потому что я впервые с танго столкнулся так близко. Оказалось, это вообще целый мир.

– В сериале «Танго на осколках» вы снимаетесь с Юлией Снигирь, одной из самых топовых российских актрис сейчас. Можете рассказать про совместную работу с ней?

– Как это ни странно, у меня эта совместная работа была настолько минимизирована, потому что мы с ней даже по сюжету фильма не могли никак толком взаимодействовать. Иногда это были исключительно взгляды или просто голос. Поэтому, с одной стороны, такой опыт был интересен чисто технически, как это всё придумано. С другой стороны, да, с такими партнёрами не каждый день удается поработать. И даже жалко, что мы так скупо взаимодействовали.

– Прочитал историю, что вы играли в спектакле «Берег утопии», который длится 10 (!) часов. Насколько это тяжело?

– Это… просто очень тяжело. Насколько? ОЧЕНЬ. Но это то же самое, как с тренировками. Сначала кажется, что ты не можешь поднять этот вес, а потом ты не замечаешь его. И тот отклик, который мы получаем в конце на поклонах, – он просто нивелирует всю усталость, особенно после такого марафона. Дело даже не в том, какие темы поднимали в спектакле, а в том, как он был поставлен и что вообще происходило в момент существования на сцене. Это нельзя назвать работой. Это было какое-то чудо. Да, после этого у тебя не было голоса, ты не мог уснуть от нервного и физического перенапряжения. И ты просто находился в совершенном коматозе. Мне даже не ставили обычные спектакли на следующий день. У меня реально не было голоса, нужно было хоть как-то восстановиться. Но все эти жертвы оправданны.

– Это самый сложный, необычный спектакль, в котором вы участвовали? Или было еще что-то подобное?

– Это, безусловно, самый сложный. Еще по сложности приближен к этому спектаклю «Нюрнберг», в который меня вводили. И ввод был очень быстрый, там неимоверное количество текстов, причем таких исторических, с цифрами, с датами, с именами, с юридическими терминами. Я вообще не понимал, что я говорю. Кто я? Где я?

– Для людей, которые неглубоко погружены в театральную культуру, немного удивительно, что вы – большой успешный артист, но продолжаете работать в театре. Уже почти 20 лет служите там…

– Господи (смеется), уже 20 лет!

– Как успеваете с вашим графиком?

– У меня сейчас не так много работы [в театре]. В данный момент готовится новая работа в Театре Маяковского. Мы с агентом договариваемся, что надо всё успеть. Благо чаще всего съёмки в Москве, поэтому я могу сняться и поехать играть спектакль. Так все мои коллеги делают. У меня с театром как-то сложилось с самого начала. Вот я пришел туда, и там было настолько комфортно находиться… Театр мне дал какую-то внутреннюю опору. И я будто бы за это благодарен, хочу быть полезным в ответ. У меня есть такой месседж для него: пытаться быть полезным театру, как-то его поддерживать. Благодаря тому, что я наработал в кино – привожу зрителей.

Автор фото: Кинопоиск

– Во всех интервью вы рассказываете, как сильно любите мотоциклы. Как у вас появилась эта страсть? Это была любовь с первого взгляда?

– Это абсолютно сразу и навсегда. Не было какого-то конфетно-букетного периода (улыбается). Где-то лет 6-7 назад полюбил.

– Просто сели попробовать или как?

– Нет, я периодически пробовал. И однажды меня попросили на съёмочной площадке сесть и изобразить, что я умею ездить. Я понял, что мне надо научиться, чтобы все было безопасно.

– То есть из-за съемок в фильме?

– Да, по большей части так. Думал: «Ну ладно, окей, это будет очередной навык, которым я овладею». Но оказалось, что это стало частью моей жизни.

– Вы говорили, что на мотоцикле круто ездить без цели, просто кататься. А есть ли какой-нибудь маршрут мечты?

– Проехать Португалию с юга на север или наоборот, прямо вдоль океана. Надеюсь, когда-нибудь мы с моими собратьями по мотосообществу это все осуществим.

– А как близкие, супруга относится к этой вашей тяге? Переживают за вас?

– Я надеюсь, что да. А так надо их спросить.

– Может, жена говорила «не гоняй сильно»?

– Конечно, говорила. Но как это выглядит: «Да, не буду» и врум, врум (звуки мотоцикла).

– Вы когда-нибудь анализировали, откуда у вас такая тяга к экстриму, к жестким травматичным видам спорта?

– Нет, просто вы видите что-то, что происходит в мире, вам это нравится. Сначала просто интересуетесь, как это делают другие люди. Потом такие: «Подождите, я же тоже могу попробовать». И оказывается, что да. Все очень просто, как у всех.

Автор фото: Кинопоиск

– Услышал в интервью очень милую историю от вашей супруги – Александры Розовской, как вы сделали ей подарок. Поехали с ней как будто в Питер, а билеты были куплены в Нью-Йорк. Это самое романтичное, что вы делали в жизни? Было еще что-нибудь такое?

– Я помню, как после рождения старшей дочери жена уехала с подругой в Черногорию. Лиза, спасибо тебе большое, что ты в тот момент была рядом. Обязательно упомяните Лизу Абрамишвили! А я в этот момент снимался в фильме у Карена Оганесяна «Жизнь впереди». Ночная смена. Мы снимаем, наверное, самую сложную сцену этого фильма, где крутимся в центрифуге. А потом мы должны снять сцену одним кадром, потому что времени нет и рассвет уже наступил. Там огромная драка, текст, потом взрывается машина, и мы идем. Если сейчас где-то ошибемся – всё, хана. И нам все это удается снять.

И вот мы сидим, сняли кадры с центрифугой, ждем, когда пиротехники приготовят взрыв. Я понимаю, что можно в этот момент просто купить билеты, – и покупаю. Сразу после смены, чуть смыв грим, я, весь в грязи, еду в аэропорт и лечу в Черногорию. Предупреждаю подругу жены Лизу о том, что приехал. Почти спалился перед женой, потому что у меня была желтая кепка и она меня по ней почти узнала. Потом она рассказывала, что мельком увидела, но не поверила, что это я. Потом я помню, что уставший, вымотанный, стою у её двери. Уже не рад, что приехал (смеется). Я помню, что она открывает дверь, видит меня… Затем истерический смех, дверь закрывается (смеется).

– Мне однажды Степан Девонин (интервью с ним можно прочитать тут) сказал, что из всех проектов, где он снимался, он гордится буквально двумя-тремя. А какими проектами вы гордитесь больше всего?

– Скажу про «Бывших», потому что этот проект связан с зависимостями. В том числе он рассказывает, как выйти, как справиться с зависимостью благодаря сообществам анонимных наркоманов и алкоголиков. И однажды мне пришел такой отклик: одна девочка посмотрела сериал «Бывшие» и узнала, что существует такое сообщество. Пошла туда и стала, как они говорят, выздоравливать. И это главная награда для меня. «Бывшие» в этом смысле – невероятный проект, который не просто развлекательный, а еще несет с собой действительно какую-то практическую пользу.