Для подростковой и молодежной аудитории в Доме Актера казанский ТЮЗ представил показы эскизов режиссерской лаборатории «Вечный огонь памяти» о двух татарских писателях Абдурахмана Абсалямова и Кави Наджми, а также казанского писателя Геннадия Паушкина. Спектакли были посвящены жизни и творчеству трех авторов во время Великой Отечественной войны. Все эскизы были созданы в формате «Театр у школьной доски» и должны быть доработаны до формата выездных и стационарных спектаклей в репертуаре театра.

Главный режиссер Казанского ТЮЗа и куратор творческой лаборатории Радион Букаев предсатвил зрителям авторов первого смотра — режиссера Бари Салимова и драматурга Камиля Гимаздтинова — те, немного стесняясь и извиняясь за духоту в помещении, просят не судить их строго и приглашают после показа на обсуждение в прохладное помещение с кондиционером этажом выше. И, конечно, желают приятного просмотра. После доработки эскизы начнут показывать в казанских школах.

«Йокымсырау / Дрема»

Режиссер: Бари Салимов

По сюжету молодой Абдурахман Абсалямов переживает ранение и путешествует во сне по закоулкам своего прошлого и будущего в одном из военных госпиталей. Визуальная составляющая эскиза новаторская — физически чувствовался весь кошмар, в который погружал белый шум из проектора. К сожалению, сам сюжет был менее интересным, чем визуал, и наблюдать за историями было скучновато и даже не всегда понятно, что вообще происходит на сцене. Для полноценного спектакля режиссеру с драматургом явно нужно расставить более четкие акценты на личности Абсалямова, учитывая, что не все знают биографию казанского поэта — тем более, если речь идет о такой аудитории, как школьники.

Автор фото: Казанский ТЮЗ

Звуковой ряд — монотонная медитативная музыка с вкраплением каких-то шорохов, скрипов и птичьего крика — сам по себе работал на образ сновидения, особенно в купе с блуждающей по залу проекцией. Но некоторые проблемы со звуковой режиссурой все же дали о себе знать, особенно в конце: звук взрыва гранаты выглядеть чересчур вульгарно и дешево, а слов главных героев в самый эмоциональный пик и вовсе было не разобрать. Мы то и дело слышали реплики с разных рядов: «Когда же это закончится?». В некоторых сценах актеры минуты три-четыре просто стояли и томно наблюдали за сиянием того же проектора.

Артисты — настоящие герои, как и зрители, досидевшие до конца смотра в зале без кислорода из-за проблем с вентиляцией и аномальной жары на улице.

Автор фото: Казанский ТЮЗ

— Говорят, что фильмы и спектакли про войну стали хуже после того, как их стали снимать люди, которые эту войну не видели. Мы эту войну тоже не видели, но все равно попробовали иначе обратиться к этой теме и показать ее, — прокомментировал свой эскиз режиссер Бари Салимов.

«Слушай мои позывные»

Режиссер: Людмила Исмайлова

Наверное, истинное счастье, когда хочется плакать во время или после просмотра спектакля. И «Слушай мои позывные» — тот самый случай. Действие эскиза развернулось в пространстве памяти писателя-фронтовика Геннадия Паушкина.

В данной работе сразу прочувствовался удачный тандем режиссера Людмилы Исмайловой и драматурга Лейсан Фаизовой. Авторы понимали, как работать с текстом и как его воплотить на сцене. Сам принцип радиограммы остроумный и весьма удачный. В эфире сигнала улавливаются воспоминания разных уровней, разных периодов жизни писателя Паушкина: детские воспоминания перекликаются с военными. Визуально ограниченные действия были разделены: на самой сцене развернулись военные действия, а у ее подножия воспоминания жизни в деревне у бабушки с дедом. Все эти воспоминания тесно взаимодействуют внутри главного героя: вот бабушка с теплом зовет его за стол обедать, как вдруг это чистое и светлое воспоминание перекрывает новость о смерти товарища, чье бездыханное тело осталось лежать на снегу. Эти очень глубокие и такие длительные переходы — тонкая психологическая работа. Каждая сцена проработана режиссерски и актерски, вплоть до дикции и поз.

Автор фото: Казанский ТЮЗ

Авторы эскиза очень четко уловили, как человек идеализирует свои воспоминания, пройдя через ужасы войны. Единственное, что могло отвлечь от полного погружения в происходящее — тот факт, что актер, играющий Паушкина, время от времени подглядывал в листочки с текстом. Они стали не просто частью декорации, но и своеобразной шпаргалкой. В некоторых местах, которые требуют интимной тишины, актеры перегнули с уровнем громкости, но на то и существуют смотры, чтобы исправлять подобные нюансы.

— Мне кажется, авторам удалось сохранить красоту русской фольклорной речи, этого языка, который действительно сегодня не часто встретишь вообще в нашей жизни: как и в художественной, так и тем более биографической, — прокомментировал один из приглашенных театральных критиков.

Автор фото: Казанский ТЮЗ

Наслушавшись преимущественно хвалебных отзывов в адрес режиссера и драматурга второго осмотра следуем за остальными зрителями на второй этаж познакомиться с третьим и заключительным эскизом о жизни татарского писателя Кави Наджми. Вот уже четыре часа прошли, как мгновение.

«Я — Кави, сын Гибата»

Режиссер: Александр Аргос

И вот третий эскиз: «Я — Кави, сын Гибата» или как бы мы его назвали — «Жизнь Кави Наджми через спектакль в спектакле». На сцену выходят четыре актера в сюртуках, представляются... А дальше — современный рэп вперемешку с показом тяжелого детства поэта и избиений со стороны отца, встречу любви всей своей жизни и других автобиографичных моментов. Как заявили сами авторы, в своей постановке они попытались ответить на вопросы, что же такое настоящее мужество, как сохранить в себе человека и что помогло поколению выжить в это тяжелое время?

Автор фото: Казанский ТЮЗ

Наверное, по большей части авторам удалось найти ответы на заданные вопросы. Но в отличие от второго смотра на какие-либо эмоции зрителей не прошибло. Остался вопрос: «Хорошая ли была идея настолько осовременивать показ жизни великого поэта?». Пока я поглядывала на часы в ожидании окончания, ответ невольно сам пришел на ум.