Почему «Анна Каренина» стала локомотивом иммерсивного театра в Казани?

Фото: личный архив иммерсивного театра «Анна Каренина»

— Насколько сложно создавать иммерсивные шоу? Ведь нужно учитывать множество вещей.

Инна Яркова: — Особенно сложно соединить пространство с артистами и художественным решением. Изначально весь спектакль был в голове только у Дианы. Одновременно в Особняке находились и художники, и артисты, и клининг, и строители — от этого у нас было ощущение хаоса. И казалось, что этот хаос никогда не будет упорядочен. Не было представления, как соединить одновременно и технику, и музыку, и свет, и артистов. Когда мы задумывали поставить иммерсивный спектакль, мы даже не представляли всего масштаба, не представляли, как это сделать, у нас не было опыта.

Для России на тот момент это был достаточно новый жанр. Подобный опыт, когда зритель сам становится режиссером спектакля и может хаотично ходить за тем, кто ему ближе, тогда только-только появился в Москве. И то ставили его люди, которые уже имели опыт в подобных проектах в Лондоне и Нью-Йорке. Поэтому в Татарстане мы были первооткрывателями и проходили все шаги самостоятельно. Ошибались, но двигались дальше.

— Насколько сейчас популярен жанр иммерсивных шоу? Существуют ли какие-то тренды в этой сфере?

Инна Яркова: — Когда у нас была премьера, мы четко осознавали, что люди вообще не знакомы с понятием «иммерсивный». Первой задачей стояла объяснить людям, что такое «иммерсивный спектакль». Мы живем в такое время, когда мы все куда-то постоянно бежим, нам не хватает времени побыть с самим собой и отвлечься от повседневной суеты. И мне кажется, что этот жанр, когда ты начинаешь погружаться в происходящее с помощью всех органов чувств, в этот момент ты начинаешь ловить себя в моменте. Именно вот этим погружением с помощью различных приемов — музыки, запахов, тактильного контакта — ты отвлекаешься от всего на свете.

Диана Сафарова: — Людям нравится подсматривать за чужими жизнями. В этом «подглядывании» и состоит спектакль, ты становишься неким призраком, спрятанным под маской. Ты перестаешь стесняться, потому что становишься собой.

То, что у жанра появились последователи — это здорово. Таким образом театр развивается у нас в городе. Задача нашего фонда — создавать условия для развития молодежи, для включения их в процесс, поэтому чем больше проектов, тем лучше.

— Любой ли спектакль можно сделать иммерсивным? Что для этого нужно?

Диана Сафарова: — Мне кажется, да. Любое классическое произведение. Современную драматургию, не знаю. Но классическое произведение, где все подробно описано, где есть несколько основных персонажей — да.

Фото: личный архив иммерсивного театра «Анна Каренина»

— В последнее время складывается тенденция снимать фильмы по русской классике — например, «Мастер и Маргарита» Михаила Локшина, сериал «Преступление и наказание» с Иваном Янковским в главной роли или фильм про Есенина «Декабрь», роль которого исполнил Александр Петров. Как вы считаете, с чем это связано?

Диана Сафарова: — Классика на то и классика, что она будет актуальна в любое время. Почему нет? Переосмысление всегда идет через свой жизненный опыт, через призму времени. Но классический текст не отменяет авторский современный. У нас огромное количество ныне живущих талантливых авторов, и в культурном поле есть место и интерпретациям классики, и современной драматургии.

— Как бы вы описали ваших зрителей? Кто чаще приходит на подобные постановки?

Инна Яркова: — У нас в фонде поддержки современного искусства «Живой город» три площадки, и у каждой площадки свой зритель и своя миссия, Например, у «Угла» молодая аудитория до 30 лет. В MOÑ совершенно другая публика, её интересуют культура участия и дискуссии, там более насмотренный зритель. А здесь, в Особняке, зритель абсолютно разный — именно потому, что в миссии резиденции во главу угла ставится театр зрительский, нарративный.

— Труднее ли актерскому составу работать в иммерсивных шоу в сравнении с классическими театрами?

Диана Сафарова: — Способ существования здесь другой. Мы не злоупотребляем театральными приемами, когда нужно работать на публику. Голос, жесты и все остальное должно быть без театральных элементов имитации. Здесь более киношное существование, максимально естественное, то есть как в жизни. У артистов есть определенные способы взаимодействия со зрителем и между собой. Для артистов, конечно, работа в иммерсивном шоу была непривычна, особенно для тех, кто долгое время работал в классическом театре. Они не то чтобы боялись, но для них это было в новинку.

Лично я уже «залезла в спектакль», и не могу сказать, что мне сложнее тут играть, чем на сцене. А вот актерам, наверное, это было необычно, как минимум, вначале. У нас есть зафиксированные мизансцены, они зависят именно от того, как зритель находится в пространстве — поэтому приходится импровизировать.

Фото: личный архив иммерсивного театра «Анна Каренина»

— Вы сами ходите на постановки коллег? Какие иммерсивные спектакли в Казани точно нужно посмотреть?

Инна Яркова: — Мне очень интересно сейчас наблюдать за тем, как развивается Казанский цирк. В последнее время у них появляется много интересных проектов, — например, иммерсивный «Трогательный спектакль». Также обязательно рекомендуем посмотреть спектакль в баре Mr. Willard, но имейте в виду, что туда не так легко попасть! Мы очень дружим с его организаторами, а также в нем играют наши друзья.

Фото: личный архив иммерсивного театра «Анна Каренина»

— Какие есть направления в иммерсивном театре?

Диана Сафарова: — «Анна Каренина» — это иммерсивный спектакль полного погружения, когда зритель не ограничен в перемещении и в ракурсе просмотра. Нет маршрута, который заранее проложен — такое есть в променад-спектаклях (у нас в репертуаре фонда были подобные: «Свидетели» и «Время роста деревьев»). Существуют иммерсивные театры вовсе без артистов. Это когда ты видишь отдельные сцены с различными предметами, и чтобы понять, что произошло — ходишь из комнаты в комнату и смотришь за изменениями предметов. Есть спектакли, когда гостю, наоборот, закрывают глаза, и он погружается в происходящее с помощью слухового восприятия.

В Москве, например, мы в числе прочих смотрели спектакль «Зеркало Карлоса Сантоса», который проходит в форме променада, а завершается ужином, который нельзя исключить из зрительского опыта: вы садитесь за общий стол, где каждый может выбрать себе еду по вкусу — рыбу или мясо, жареные и свежие овощи, сыры и вино. Там зритель погружается в свое детство, и каждый по отдельности переживает свой личный визуальный и аудиоспектакль, реагируя на действие, которое происходит рядом с ним. Иммерсивные спектакли могут быть самые разнообразные, все зависит от художника и от его замысла.

— Почему вы выбрали ставить именно «Анну Каренину»? Рассматривали ли вы изначально другие романы других авторов?

Инна Яркова: — На самом деле, сначала появился Особняк. Особняк — сам по себе целостный персонаж. Он не навязывает, но предлагает определенный временной промежуток и определенные правила. В нашем спектакле очень много зависит от тех предметов, которые лежат в той или иной локации, и от того, как они меняются. Московские критики это сразу подметили, а зрители, к сожалению, нет. И поэтому мы исходили изначально от самой локации. В тот год, когда мы запускали проект, было 190-летие со дня рождения Льва Николаевича Толстого, и все сложилось немного само по себе.

Диана Сафарова: — Здесь еще есть сложность в том, что иммерсивный театр немного отличается по драматургии. Мы дали три темы драматургам — современную, историческую и экшн-детектив. Они с задачей не справились, так как у них не было опыта. И на тот момент мы поняли, что здесь надо искать другой подход. У нас появился второй режиссер — Регина Саттарова, мы с ней начали продумывать структуру. У нас появился сценарист, писательница Елена Савченко, мы дали ей попробовать порассуждать на тему классического произведения. Сам по себе роман «Анна Каренина» произвел революцию в мировой литературе. У Толстого роман строится не на одном персонаже, а на нескольких одновременно. Есть два основных персонажа и есть три семейные линии. Что важно было для нас — этот роман можно рассматривать со стороны любого персонажа. Главный персонаж — разве не Константин Левин, почему мы концентрируемся только на Анне? Ты можешь смотреть историю с позиции сына Карениной, или же юной Кити. Многогранность романа, конечно, очень помогла нам.

— Ваш театр провел колоссальную работу над декорациями и интерьером. Что будет дальше после закрытия с реквизитом и другими атрибутами?

Диана Сафарова: — Продадим на аукционе (смеется)! Во-первых, у нас сейчас уже в этом пространстве и в этих же декорациях проходит очень много других спектаклей. Здесь меняется только свет и какие-то незначительные перестановки происходят. Вчера там, где мы с вами сидим, был спектакль «Десять»: с помощью света и музыки создается совершенно другая атмосфера.