Евгения Тарасова: «Звездной болезни у меня не было»
Российская фигуристка рассказала о конце карьеры, отношениях с Этери Тутберидзе, собственном фигурном проекте в Казани и ограничениях в спорте.
Как и любым спортом, фигурным катанием сложно заниматься и в физическом, и в моральном плане. Но в России это один из самых любимых видов спорта, так что и спрос на него катастрофический. Самые успешные фигуристки становятся звездами российского масштаба, имена которых знают даже те, кто вовсе не интересуется спортом. Одна из них — 29-летняя Евгения Тарасова — серебряный призер Олимпийских игр — 2022, двукратный серебряный и бронзовый призер чемпионатов мира, трехкратная чемпионка России. Сейчас девушка уже закончила карьеру спортсменки. Мы поговорили с Евгенией о безжалостном большом спорте и том, есть ли жизнь после него.
— Все началось со спортивной школы в Казани. Помнишь ли ты свои первые значительные шаги в фигурном катании? Как ты себя чувствовала?
— Честно сказать, нет, не помню, конечно. Мама привела меня с сестрой на каток, который находился рядом с домом — стадион «Ракета» в Дербышках. Надели на меня коньки и я поехала. Тренер, занимавшийся с нами на тот момент, сказал, что у меня неплохо получается кататься — именно так я и попала в школу фигурного катания.
— А что дальше?
— Четырнадцать лет я каталась в одиночном катании в Казани, выступала на соревнованиях, даже попала один раз на юниорское Гран-при, но оно проходило в Белоруссии, Гомеле. Мне всегда нравилось, еще с малых лет, наблюдать за парным катанием. В 14 лет я приняла решение уйти в парное катание, после этого я переехала в Москву. Первый год — обучение, с партнером на то время все неплохо получалось. Через два года, на второй наш сезон, партнер решил сменить деятельность, он был старше меня на семь лет. После этого мне предложили встать в пару с Вовой Морозовым. С Владимиром все получалось быстро: он старше меня всего на два года, и у нас еще была возможность покататься по юниорам. Съездили на Чемпионат юниорский мира, заняли второе место, а следующий сезон был уже взрослым.
— Ты сейчас живешь в Москве. А часто возвращаешься в Казань, видишься с родными?
— Когда была возможность, первое время. Во-первых, я скучала, было сложно, мне было всего лишь четырнадцать лет — ребенок. Мама тоже по возможности приезжала в Москву, у нас было не так много времени, как хотелось бы. Сейчас стараюсь ездить, конечно. До четырнадцати лет у меня были друзья только на катке и в школе, можно сказать, что по Казани я толком не гуляла. Когда я приезжаю, могу и съездить куда-то, погулять, увидеться со старыми друзьями и близкими, с которыми я провожу больше времени, когда оказываюсь в Казани.
Фото: социальные сети
— В Казани у тебя появилось много проектов. Расскажи о них поподробнее — они связаны с фигурным катанием?
— Есть один проект – турнир по фигурному катанию на призы Евгении Тарасовой. В прошлом году со мной связались девочки, которые предложили провести такое соревнование и использовать мое имя. Мы провели их в ноябре, прошли соревнования, по отзывам все хорошо. С нового сезона их включат в ежегодный календарь, они будут проходить на постоянной основе.
— Ты закончила карьеру около года назад, проведя в фигурном катании больше 25 лет — практически всю жизнь. Ты почувствовала свободу или грусть?
— У меня было заблуждение, что будет больше времени по окончании карьеры, но у нас появилось больше возможностей участвовать в шоу, и мы соглашаемся. То есть какой-то большой свободы нет, конечно, все равно есть работа, желание кататься потому что. Когда мы завершили карьеру, очень многие наши фанаты стали переживать, что мы вообще перестанем появляться на льду. Но мы продолжаем их радовать, продолжаем выступать на шоу, ездить по городам России. Даже в Китае у нас недавно был перформанс. Коньки в сторону мы не отложили!
— Фигурное катание славится жесткими ограничениями, которым фигуристы следуют во время карьеры. Можешь ли ты сейчас позволить себе съесть огромный бургер и картошку фри?
— Из-за того, что мы постоянно выступаем, нужно всегда держать себя в форме. Конечно, бывают моменты, когда хочется что-нибудь вредного. И ты это себе позволяешь, но в ограниченном количестве, потому что продолжать выступать все равно надо. Пусть это не такие нагрузки, как во время тренировок, но я все равно продолжаю и в зал ходить, и выходить на лед. За столько лет в спорте у тебя уже формируется спортивная привычка держать себя в руках.
Фото: социальные сети
— Как ты относишься к «Ледниковому периоду» и подобным шоу? Спортсмены там зарабатывают куда больше, чем на соревнованиях.
— Не знаю, мне кажется, это спорный вопрос, что больше в плане заработка. Призовые на соревнованиях, на международных соревнованиях достаточно хорошие. Честно, не могу сказать, где больше платят. Когда мы катались последний сезон, нас как раз позвали тогда на «Ледниковый период». Но мы не смогли, так как нам надо было тренироваться, готовиться к соревнованиям. Если пригласят и будут еще съемки «Ледникового периода», то я бы, наверное, попробовала. Все равно это новый опыт, впечатления.
— Этери Тутберидзе — феномен в фигурном катании. Как так получилось, что она взяла вашу пару с Морозовым под попечительство, хотя всегда тренировала только девочек-одиночниц до 14-15 лет?
— Началось все в конце сезона 2019, после Чемпионата мира. Этери пригласила нас в свое шоу, которое проходит ежегодно. В этом сезоне оно называется «Чемпионы на льду». На момент участия мы попросились ходить к Этери на лед, так как у нас были определенные проблемы с катком, а готовиться к перформансу нужно было. И пока мы ходили, нам понравилось. Мы подошли к Этери Георгиевне и спросили о том. может ли она нас взять в свою команду, в свою группу, в свою семью. Это был хороший шанс и огромная возможность.
— Какие у вас отношения с Тутберидзе и ее командой?
— Там семья, а не команда. Когда мы в Москве, то ходим (к ним. — GALA) на каток, продолжаем общение.
— Как вы готовитесь к соревнованиям и поддерживаете идеальную форму? Возможно, есть какие-то определенные диеты или упражнения?
— Больше тренируйся — вот и вся диета.
— Некоторые фигуристки делятся в социальных сетях, что порой не едят совсем ничего. Так ли это на самом деле?
— Такими темпами нагрузки ты просто не выдержишь. Ты провел тренировку, работал весь день и восполнять силы организму конечно же нужно. Нет такого, что фигуристы совсем не едят — это неправильно. Нужно стараться правильно питаться, и тогда никаких проблем с весом не будет.
— Фигурное катание — морально травмирующий спорт?
— Я думаю, что тут дело не только в фигурном катании. В любом спорте ты должен себя держать в форме. В шахматах, может быть, не так, я думаю (смеется). Не могу сказать, что это морально травмирующий спорт.
— Почему ты ушла из одиночного катания?
— Мне просто нравилось, как катаются мальчик с девочкой на льду. Мне казалось, что, возможно, так на соревнованиях выходить легче, когда ты идешь за руку с партнером, а не один выходишь на лед. Я помню, что мне очень нравилась пара Тотьмяниной и Маринина, я наблюдала за тем, как они катаются. И тогда я поняла, чего я хочу и что у меня это получится.
— Работа в паре кажется достаточно сложной. Искали ли вы какие-то компромиссы в катании с Морозовым или же отношения изначально задались ?
— Ну мы изначально как-то поладили. Обоим нравилось, как проходит процесс тренировок. Лайфхаков нет, мы их и не искали — это все тот же человеческий фактор. Когда нам начали открываться горизонты, появились общие цели, ради которых вы работаете вместе — дела пошли в гору. Всякое, конечно, бывает. Все люди живые, у всех есть свое мнение, чувство и восприятие. Когда у вас есть общие мечты и желания, я думаю, это не проблема.
Фото: социальные сети
— А были неудачные выступления?
— Не единожды бывали плохие старты, провальные даже. Это нормально, что после соревнований ты проводишь анализ своих действий во время выступления. И в любом случае, даже если начало было хорошим, ты все равно проводишь работу над ошибками.
— Во время провального элемента фигуристы теряются или собирают волю в кулак?
— У всех по-разному, могу так сказать. Это тоже все индивидуально, зависит от самого спортсмена. Если он падает и поддается эмоциям, расстройству, у него нет времени, чтобы все это обдумать. У тебя очень короткий период: ты упал, у тебя буквально следующий заход и снова прыжок, и тебе необходимо за секунды отбросить все мысли о том, что в прошлом элементе было что-то не так, а дальше идти с холодной головой. У нас 11 элементов в произвольной программе, и если ты допустил одну ошибку, в любом случае есть еще варианты. Нельзя расстраиваться и думать о том, что случилось — впереди еще вся программа.
— Многие молодые фигуристы бросают карьеру в самом начале. В чем секрет твоей выдержки?
— Ко мне пришло осознание, что я не хочу бросать это дело и возвращаться в Казань еще в 16-17 лет. Я поняла, что я смогу добиться своих целей, тогда появилась мечта об Олимпиаде.
— Как вы выбираете программы для выступлений? Их выбирают тренеры за вас или вы участвуете в процессе?
— Это совместный процесс. Мы приносим музыку, и тренер ее приносит — идет прослушивание, обсуждение. Понятно, что бывают программы, которые тренерам нравятся, а девочкам или спортсмену нет. Я думаю, что тут тоже идет обсуждение, выбор. Я всегда полагалась на мнение тренеров, мы предлагали им свои варианты, бывало и так, что вкусы совпадали. В этом деле участвуют и спортсмены, и тренеры, и хореографы.
— Сталкивалась ли ты с выгоранием? Как справлялась с этим?
— Такая долгая спортивная карьера, конечно, без выгорания не обходится ни у одного человека. Даже на работе в офисе могут появиться такие раздумья. Но опять же, повторюсь, у меня была цель, несмотря на все трудности я все равно шла к ней.
— Поделись с читателями GALA возможными целями или планами на будущее?
— Загадывать на 10—15 лет вперед, это, конечно, сложно, но в ближайшем будущем — это участие в различных шоу.
— Не планируешь ли ты в будущем уйти в тренерство?
— Пока в тренерской работе я себя не вижу. У меня были моменты, когда я приезжаю в Сочи, где мой муж работает тренером, я хожу к ним на лед, могу помочь ребятам, что-то предложить. Но сесть за бортик и тренировать целенаправленно, таких мыслей нет.
— Совсем недавно ты вышла замуж за фигуриста Федора Климова. Бывает такое, что вы смотрите собственные прокаты и комментируете недочеты?
— Нет, мы так не делаем.
— Кого ты сейчас считаешь восходящей звездой фигурного катания?
— Сейчас у нас очень много талантливых, хороших, способных и классных ребят в нашей сборной, поэтому я им всем желаю удачи. Чтобы у всех все получалось, кто бы там ни был!
— Фигурное катание действительно изменилось. Не кажется ли тебе, что в нем появилась нотка артистичности и живого спектакля?
— В шоу нет каких-то обязательных элементов, которые ты должен сделать — судьи не будут их оценивать. Есть большие возможности для творчества — поискать что-то интересное, работать со зрителями. В этом плане перформансы, конечно, переворачивают историю спортивной программы в сторону показательного номера. Ты можешь делать что угодно — главное, чтобы на это было интересно смотреть. Фигурное катание не стоит на месте.
— Ты никогда не ловила себя на звездной болезни?
— Звездной болезни у меня не было. Видимо, так воспитали.
Фото: социальные сети
Популярное
Андеграунд на базе: в PЁS пройдет GALAконцерт казанских инди-групп
GALA устраивает грандиозную вечеринку - впервые на крыше нового казанского бара.
«Культплощадка»: как прошел летний музыкальный фестиваль в МЕГЕ
Делимся атмосферой и впечатлениями от хэдлайнеров.
Сравнил женщину с каршерингом: что не так с самым вирусным коучем Сатьей Дас
На лекции в Казани известный психолог-коуч-практик озвучил спорные тезисы, от которых можно прийти в ярость.
«Джокер» и «Битлджус»: что известно о программе Венецианского кинофестиваля
Краткий гайд по двум самым престижным смотрам Венеции.